Пациент, которого я никогда не видела без сопровождения жены. Он перенес серьезный инсульт, и у него остался грубый неврологический дефицит. Ходит с тростью из-за непослушной ноги. Классическая картинка из учебников неврологии для студента «рука просит, нога косит» - следствие повышенного тонуса мышц руки и ноги, да в дополнение к этой беде еще и очень плохая память, рассеянное внимание, общая слабость.
Именно поэтому он каждый раз и заходит ко мне в кабинет с женой: из-за выраженных постинсультных когнитивных нарушений объяснять назначения мне приходится в основном ей. Каждый раз я твержу о том, что ему надо бросить курить, пить статины и антиаггреганты, следить за давлением, больше гулять каждый день.
С переменным успехом борюсь с когнитивными нарушениями, но они все равно упорно и медленно нарастают. Пациент и его жена каждый мило мне улыбаются, он продолжает курить и ни черта для своего здоровья не делать, она просит назначить ему очередную капельницу «чтобы почистить сосуды»… Обычная история.
Год назад на профосмотре у нее обнаруживают рак груди и просят, нет, настаивают: немедленно сходить к хирургу! Она отмахивается, мол, некогда мне, у меня муж, надо следить за его здоровьем. Хлопочет, чтоб его почаще клали подлечиться в стационар, возит его на обследования, покупает ему таблетки и следит, чтобы вовремя их пил…
Когда она приходит ко мне на прием вместе с мужем, я спрашиваю, как у нее дела. Точнее, как дела у ее груди. Она виновато улыбается и снова отмахивается. Мол, лечусь народными методами, у хирурга не была. Некогда: муж ни черта не соображает, приходится везде ходить с ним, ну вы и так все понимаете, доктор.
Я не видела ее несколько месяцев. Сегодня хирург привел ее ко мне, крепко держа под руку. Похудела вдвое, сухая кожа морщинистыми складками висит на руках и лице. Едва стоит на ногах. Подходит ближе – вижу, что лицо и склеры желтые. Сразу отмечаю, что у нее рассеянный взгляд. Из бойкой и настойчивой дамы она превратилась в тень. Отвечает после нескольких секунд паузы, постоянно теряя нить разговора.
Хирург просит посмотреть ее по поводу боли в спине. Рассказывает, что обратилась она с месяц назад, и сделать с ее раком ничего уже нельзя. Не уверен, что успеет оформить ей группу инвалидности. У меня подозрения, что метастазы в позвоночнике и мозге. Знаю, что направлять на МРТ уже бессмысленно – гемоглобин ниже плинтуса, оперировать ее никто не возьмет.
Она наивно спрашивает, какой мазью помазать спину, чтоб перестало так отчаянно простреливать болью в ногу.
Мы с хирургом переглядываемся и тяжело вздыхаем.
Октябрь и ноябрь – самые тяжелые месяцы у неврологов. Черт его знает, что за магнитные бури бушуют над нашим городом, но только в эти месяцы я на приеме звоню в скорую с перерывом в пять минут: «Это опять невролог поликлиники N, у нас еще один инсульт. Может, вы пришлете к нам, я не знаю, автобус?» Диспетчер на том конце невесело смеется. В эти месяцы умирает больше всего пациентов.
Октябрь и ноябрь – это месяцы, когда я больше всего улыбаюсь, несмотря на дрянную погоду. Именно в это время года я отчетливей всего понимаю, что счастлива, потому что здорова. И здоровы мои близкие.
А все остальное – мелочи.
Journal information